* * *

 

Мы будем белыми. Мы будем жить в горах

В средневековой башне. Мёрзлыми цветами

Укрытый горизонт не встанет между нами.

Мы выпьем воздух. Мы забудем страх,

Запутавшийся в выцветших словах.

Мы будем тёплыми и белыми руками

Протягивать от города к реке

Большое облако. И встанут вдалеке

Смешные птицы с жадными глазами.

Мы станем временем. Мы будем жить во сне,

С раскрытыми ладонями, чтоб все

В них уместились. Зимним хороводом

Пройдёт по облаку смешная стая птиц,

Насобирает мёрзлых звонких спиц

Себе на клетку и попросит корма.

Мы будем белыми и тёплыми. Наш дом

Засыпет снегом, словно сахарным песком.

И облако зацепится за башню.

И сосны покачнутся в полумгле.

Простуженное небо на столе

Разляжется, как праздничное счастье.

 

 • 

 

 

В воде

 

Ты сидишь и молчишь, лицо окунув в ладони,

и не видишь ни льда предутреннего на старых рамах,

ни пространств заоконных, раскинутых рыболовной сетью,

ни дороги, ведущей долго,

ведущей прямо.

 

Ты с другой стороны воды, и в твоих глубинах

ни единый звук тебя не достигнет больше, померкнут песни,

волны лягут на дно, и в таком покое

не останется места ни зазеркалью, ни поднебесью.

 

И тебе не вынырнуть, не спастись, а воздух

густо стелется по поверхности, дышать не дает, не бьется...

…Знаешь, вроде протянут руку – и не утонешь...

Только лодки уже ушли, берегов не видно.

 

 • 

 

 

* * *

 

От запечатанных небес,

От переполненного сердца

Приходит свет, приходит боль.

Плывут, как звезды по воде,

Из нерожденья в бытие,

Из бестелесности в бессмертье

Слова, не сказанные мной,

Слова, не сказанные мне.

Ты слышишь музыку во мне,

Я помню все круги забвенья.

Бросай дыханье на стекло,

Рисуй руками по воде.

Пусть отольются в серебре,

Чтоб не познать ни лжи, ни тленья,

Слова, не сказанные мной,

Слова, не сказанные мне.

 

 • 

 

 

* * *

 

Я усну на рассвете, проснусь, когда будет темно.

Черный свет занавесит окно и зальет подоконник,

Даже на руки мне упадет и собою заполнит

Нетревожную их пустоту. Эта тьма за стеклом –

Как вода. Но сильнее воды. И сильнее огня –

Одинокого, желтого, мнимого – в доме напротив,

Среди гулкой тоски одичавших чужих подворотен.

Эта тьма, этот час, этот город сильнее меня.

 

 • 

 

 

Время молчать

 

Время молчать, поминать нелюбимых, разбрасывать камни,

Воздух морозный вдыхать осторожно и редко.

Время прощать, отпускать навсегда, забывать о вчерашнем –

Если уже ничего, ничего не осталось.

Время не ждать, да и время не ждет, только бьется о берег

Морем прибрежным, неласковым зимним прибоем.

Время откроет все тайны тому, кто ему не поверит.

Мы никогда ничего, ничего не узнаем –

 

Даже о том, кем мы были себе, и чужим, и ближайшим

В долгой бессоннице – тихой, но все-таки верной.

…Время жалеть заоконную вьюгу с ее завываньем,

Чтобы уже ничего, ничего не бояться.

 

 • 

 

 

* * *

 

Тот, кто скоро как тридцать лет не выносит истерики и широких жестов,

Кто спокойно сквозь стёкла двойные рассматривает судьбу и любуется её взором, –

Тот не будет бояться дурного сна, прохожего, длинной тени,

Перемен, городов, сомнений, борьбы, исходов.

Говорить

Ни о чём не имеет смысла, если не о чем петь. Пожалуй,

Мы такие как есть, но зачем-то умеем казаться лучше.

Кто попробует выдержать лёгкость, тому и мира не будет мало.

Тот, кто слышит, тот вот уж две тысячи лет как имеет уши.

 

 • 

 

 

Колыбельная

 

День переполненный за полночь перельётся.

Спи, моя радость, не слушай вчерашних сказок.

Долго ли, коротко… Солнце совсем скатилось

С неба куда-то за край, за сырую гору.

 

Спи. Королевич бродит чудесным лесом,

Сосны ему загадывают загадки,

Птицы поют человечьими голосами,

Ветер качает эхо, качает ветки.

 

Спи, ничего не бойся. Под самым небом

В башне девица живёт, заплетает косы,

Шьёт сотню белых рубашек и смотрит в воду,

Чтобы своё отражение в ней увидеть.

 

Спи. Нас с тобой спасут, нам с тобой помогут

Волк, и собака, и конь, и лиса, и заяц.

Спи, моя радость, не слушай вчерашних сказок.

Долго ли, коротко… Солнце взойдёт, не бойся.

 

 •