Как долго по августу светлые тени

тянули усталые светлые ночи…

Таинственный мир предосенних растений

в раскрытые окна заглядывал молча.

Предчувствие оклика или вопроса

томительно в тусклой бессоннице тлело…

Казалось – как в детстве, мучительно-просто,

вдруг всё разрешится: рукою несмелой

коснусь я склонённой доверчиво ветви

под шелест внимающих лиственных взглядов –

и в тёмно-бегущие русла деревьев

вольётся моя неизбывная младость.

Казалось, в древесные сумерки сада

допустят меня – и я свыкнусь с игрою,

и будем: кто – тенью, кто – звоном цикады,

а я – хоть луною, хоть ветра струною.

Но осень, готовя пожар, раздувала

свой дальний огонь на холмах недреманных...

 

И сумерки яблоками наливались,

с ветвей опадая в слепые туманы…